Трагедия в Бобровом Куте

      16 сентября 2006 года исполнилось 65 лет со дня страшной трагедии в селе Бобровый Кут, что на Херсонщине.

      Кут Бобровый называли
      Место в том краю.
      Где в былые дни качали
      Колыбель мою.

      Люди сеяли и жали,
      Как судил им Бог.
      Хлеб свой честно добывали,
      Умирая в срок.

      Так написал о своих евреях-земляках, жителях большого степного села в Херсонской области, их земляк, поэт Семен Фруг.

      Жила в этом селе еврейская семья Лейзера и Ханы Чаусовских, растили двоих сыновей и шестерых дочерей, Жили мирно, дружно, красиво. Дедушка наш Лейзер Нахумович был сильный, крепкий, горячий, очень хозяйственный и предприимчивый. Он любил своих детей и боготворил свою необыкновенную жену, красавицу Хану. Она была добрая, ласковая, мудрая, образованная хозяйка, прекрасная мать и верная подруга. Была наша бабушка по тем временам человеком очень грамотным - знала идиш, иврит и русский языки, читала Тору и молилась на языке Бога, строго соблюдая традиции.

      Шел 1941 год. В Европе уже бушевала Вторая мировая война. А вскоре эта страшная война докатилась и до этого села. К этому времени все мужчины, кроме больных, уже были на фронте. В селе остались только старики и несумевшие уехать гости или родственники.

      16 сентября немецкие жандармы и полицаи насильно стали выгонять всех евреев из своих домов и дворов: немощных стариков, старух, беременных женщин и с грудными детьми на руках. Применяли нагайки, кнуты, угрожали оружием. Всех евреев согнали во двор маслозавода.

      Вот краткий пересказ об этом страшном трагическом дне, описанном ветераном войны А. Жаровым в статье "Останний шлях" в одной из Херсонских украинских газет: "Страх охватил всех, когда во двор маслозавода, куда были согнаны все евреи села, вошел немецкий офицер и на ломаном русском языке объявил, что их сейчас поведут на станцию Снегиревка, а оттуда они поедут в Германию. Люди стояли в недоумении и страхе. Как можно оставить родное жилье, землю, на которой они работали, которая их кормила, и ехать неизвестно куда. И почему ? Стоны и плачь стариков, женщин и детей. Неожиданно открылись ворота и раздалась команда: "Марш!".

      Немецкие солдаты с оружием в руках и полицаи с нагайками выгоняли людей в колонну со двора. И потянулась эта беззащитная колонна по широкой улице села в сторону Снегиревки. И расплескалась над рекой Ингулец из села Бобровый Кут другая река - трека слез. И поплыла над селом черная туча горя. Но погнали людей эти палачи не в Снегиревку, а в степь - к старому колодцу, который построил руками крестьян еще помещик Линк. Люди шли и не знали, что их ожидает. Когда все немощные, полураздетые, голодные были согнаны вокруг колодца, раздалась команда: "Прыгать в колодец ! Это ваша могила, это ваш последний путь !" Тяжелый стон разнесся по степи. Полицаи бросали живых людей в колодец , и если кто-то пытался бежать или вырывался из этого смертельного колодезного котла, его догоняла автоматная очередь.

      Всех, до последней души, лишили жизни эти звери в человеческом облике.

      Седели на глазах и сходили с ума даже случайные свидетели этой ужасной бойни - жители соседних украинских сел. Еще долго доносились стоны из колодца. Две недели земля рыдала.

      Среди погибших в этот трагический день были члены нашей семьи, дорогие и близкие нам дедушка Чаусовский Лейзер Нахумович, бабушка Чаусовская Хана Нахумовна, их дочери - наши тети Анюта и Шейна, наши сестры Феня и Женя, наш брат Нема, которому было 12 лет. Самой младшей сестренке Женечке было всего три года.

      Пока мы, внуки, правнуки и праправнуки будем жить, мы будем помнить о них и скорбеть.

      В г. Петах-Тиква живет ветеран войны, уроженец этого села Аркадий Кричан, у которого там погибли родители и брат.

      Никто их наших земляков - уроженцев села Бобровый Кут не забудет эту трагедию. Колодец стал вечным памятником жертвам фашистских зверей.