В.Н. Никитин
Евреи-земледельцы
отрывок из книги "Евреи-земледельцы 1807-1887", С.-Петербург, Типография газеты "Новости",
Екатерининский канал, № 115, 1887
...Разбирать значение евреев
в жизни русского государства не наша задача: это
отвлекло бы нас слишком далеко за пределы нашего
скромного исследования, в котором общего еврейского
вопроса мы вовсе не касались, вопреки уверению Голицына.
Впрочем, сиятельный автор принадлежит к числу тех
противников евреев, которые решительно не зная каким
способом евреи превращались в земледельцы, - голословно
трактовали, будто бы колонизация не осуществилась
исключительно оттого, что евреи всегда избегали всякого
физического труда, а ухитрялись жить легким заработком
от всяких торгашеских операций. Не вдаваясь в оценку
этого бездоказательного мнения, мы здесь заметим лишь,
что с тех пор, как мир стоит, - сельчане довольно легко
превращались в горожан, но горожане очень трудно
превращались в сельчан. Поэтому естественно, кажется,
что смышленые и непривычные к земледельческому труду
евреи - относились критически к своей земледельческой
профессии, как зависящей от почвенных и климатических
причин, часто одолевавших всякие человеческие усилия.
Евреи, напрашивающиеся
в земледельцы, обязывались, конечно, запастись
непоколебимой энергией к борьбе со всякими
встречающимися на этом поприще невзгодами и
преодолевать все препятствия. Но теория и практика, увы,
весьма нередко находятся между собой в сильном
разладе, а отсюда и не удивительно, что то же самое
случилось и при колонизации, производившейся и
поддерживавшейся параллельно самыми суровыми и самыми
гуманными способами, едва ли соответствующими цели. Для
усиления этой мысли вспомним, что по единогласному
удостоверению всех бывших генерал-губернаторов и
губернаторов Западного и Прибалтийского краев евреев
влекли в земледельцы: сперва крайняя нищета и
бесприютство, потом желание еще освободить малолетних
сыновей от страшного, в старину, рекрутства, наконец,
отсутствие спроса на какую-либо производительную их
деятельность, вследствие скученности бедного населения в
названных местностях, откуда их, из жалости, с
пособиями, переселяли в Новороссию, а там снабжали
кормовыми и хозяйственными принадлежностями.
Евреев, прибывавших в колонии,
постигали моровые язвы, цинга, тифы и лихорадки от изнурения,
перемены климата, неимения ни готового помещения, ни питательной
пищи; им еще приходилось пресмыкаться, по несколько лет сряду,
по чужим углам, до водворения их в выстроенных для них
домах, найденных ревизорами тесными, сырыми, неудобными,
словом, недостаточно пригодными для жилья. В то же время
их посещали: саранча, суслики, жучки, засухи и т.п. бичи
земледелия, уничтожавшие плоды их нового и потому
тяжелого труда, а падежи - лишали их скота. Затем,
положительно чуждые друг другу, но насильственно
соединенные в одни, так называвшиеся, "свободные
семейства" - евреи должны были вместе жить, есть-пить,
пахать, сеять, жать, чинить плуги, кормить скот,
поддерживать дома и считать все - общей собственностью,
ответствовать за ее целость и делиться поровну, по
коммунистически, хотя добывали средства: одни -
прилежно, другие - лениво, а третьи - ничего не
производили. Не радевших приписывали к рабочим упряжам,
в которых они, так сказать, впряженные, принуждались
работать не по семейно, а в качестве односельчан, отчего
проку опять никакого не выходило: общность результатов
труда никого не интересовала. Все эти слегка только
перечисленные нами неурядицы порождали, среди них,
понятные пререкания, ссоры, уныние, апатию и
пренебрежение к своему положению и к своим обязанностям,
периодически отягчавшимся усиленною смертностью,
скотскими падежами, неурожаями (из общей таблицы
читатели увидят, что в течение 80 лет 48 лет падают на
повальные болезни, скотские падежи и неурожаи), да
мирволением одним и каранием других колониальными
смотрителями, не понимавшими или преднамеренно
отступавшими от высокого своего призвания. Во все
сказанном читатели сами, надеемся, убедятся при чтении
книги, ибо мы в ней не скрывали ничьих ни достоинств, ни
недостатков.
При суждении об
еврейской колонизации люди, смотрящие на дело
односторонне, - проводят, обыкновенно, параллель между
немецкими колонистами и нашими крестьянами с одной
стороны и евреями с другой стороны, чтобы убедить, что
в то время, когда евреи в земледелии никаких успехов не
достигли, - немецкие колонисты и наши крестьяне в тех же
самых степях успешно развили свои хозяйства. Известно,
что немецкие колонисты являлись в Россию физически и
умственно развитыми, смелыми и зажиточными
предпринимателями, в земледелии - вполне опытными, сами
выбирали себе, около рек и портов, самые лучшие земли,
отводившиеся им по 50-60 дес. на душу; на этих землях
они сами же, на полученную щедрую субсидию, возводили,
какие хотели, постройки, им сразу даровали безграничные:
самоуправление, право передвижения, торговли, промысла,
льготы от всяких податей и повинностей, даже постойных и
натуральных, т.е. к ним не ставили квартировать солдат,
они не перевозили воинских тяжестей и т.п. За ними, в
добавок, так нежно ухаживали, что и персонал их
начальства комплектовался из их же единоверцев: в
конторы, комитеты и колонии председателями, членами,
судьями, смотрителями и в т. под. должности - в старину
назначались только русские немцы, а ведь - "свой своему
по неволе друг".
Наоборот, евреев, вступивших
в земледельцы нищими и физически расслабленными, а в
земледелии - профанами, размещали как попало, преимущественно
в безводных пустынях; наделяли их землею, по усмотрению местных
властей, по 10-20 десятин на многочисленные семейства; дома
отводили им готовые, плохие; обязанностей взваливали на них
множество, а прав, кроме льгот, от денежной повинности и
рекрутства, - никаких им не досталось; напротив, их во
всем ограничивали, подозревали, ни в чем им не доверяли;
систему их колонизации меняли многократно, направлять их
жизнь уполномочивались люди, в земледелии ничего не
смыслившие или относившиеся к ним совершенно равнодушно,
либо, случалось, даже и неприязненно.
Из сделанного нами краткого
сопоставления ясно, думается нам, что приводить пример
немцев не основательно, тем более, что вскоре же после
перечисления немецких колоний в общие губернские и земские
учреждения (в 1872 г.) - колонии эти, слывшие десятки лет
образцовыми, - утратили значительную долю своего прежнего
цветущего состояния, зиждившегося на отмененных привилегиях
и попечительстве над ними их соплеменников.
Ссылка на крестьян точно также
едва ли уместна. Они, как исконные земледельцы, были чужды
городских привычек и потребностей: от тяготевшего над ними
гнета крепостного права; они, из поколения в поколение, ко
всему притерпелись и стоически сносили всякие невзгоды: на
поселение шли они от безземелья внутри России или в
качестве "беглых в Новороссии", а там почитали себя
счастливыми сделаться свободными от рабства
земледельцами, тогда как евреи из независимых горожан
попадали в деревни без всякой подготовки к жизни в ней,
а там сразу же заставляли их работать под страхом как
дисциплинарных взысканий, так и уголовных наказаний; их
руководители точно не догадывались, что подневольный
труд редко где спорится.
Упреки евреев в слабом прилежании
к земледелию и самовольных отлучках из колоний в города для
торговых и ремесленных занятий совершенно справедливы, но и
это происходило от излишней к ним снисходительности или
строгости, глядя по мнению того или другого из смотрителей;
от вредного воздействия на их умы их духовных представителей,
да от прежней их склонности к торговой и ремесленной жизни.
А сила ее такова, что, например, крестьяне всей Ярославской
губернии издавна ведь промышляют в городских трактирных,
питейных и прочих заведениях; крестьяне Кимрской
волости Тверской губернии все поголовно сапожники, а
Павловской волости Нижегородской губернии работают
ножи, вилки и тому подобные вещи, причем все одинаково
отреклись от личного участия в хлебопашестве.
Тем не менее мы
отнюдь не отрицаем виновности евреев в том, что в
течение 80 лет относительно малое число их сделалось
земледельцами: вследствие обуревавших их предрассудков,
выполнения ими многочисленных религиозных обрядов,
резонерства, легкомысленной, скорой утраты веры в
земледельческую профессию, да и недостатка энергии к
борьбе со встречавшимися на этом поприще, неудачами, -
колонии далеко не оправдали возлагавшихся на них надежд.
Однако и в этом смысле едва ли логично не признать, что
значительно умаляется от окружающих их вышеуказанных
неблагоприятных обстоятельств, да отчасти и от
создавшихся анормальных законодательных и
административных распоряжений, к тому же и применявшихся
к ним разнообразно, зря... Все это мы говорим не по
симпатии или антипатии к бывшим и настоящим
евреям-земледельцам, а просто на основании бесспорных
документов, которые читатели найдут в книге целиком или
в выдержках. Не можем, наконец, не пояснить, что, судя
по цифровым данным, проставленным в общей таблице,
обнимающей 80 летнее существование колоний, - они в
последние годы серьезно занимались земледелием и тем
самым приобрели право на внимание и участие к дальнейшей
их судьбе, - наделение их определенным количеством земли
и устройством их положения на справедливых началах, так
как за постепенным выбытием всех "нерадивых" колонистов,
теперь остались в колониях, как нас уверяли сведущие
люди, - только такие колонисты, которые, как недавно
свидетельствовало их местное начальство, - действительно
усвоили себе твердое убеждение в том, что
земледельческая деятельность есть для них единственное
обеспечение и прочая гарантия их будущего
благополучия...
28-12-2007
|
Замечания, предложения, материалы для публикации направляйте по адресу:
y.pasik@mail.ru
Copyright © 2005
|