ИСТОРИЯ ЕВРЕЙСКОЙ ЗЕМЛЕДЕЛЬЧЕСКОЙ КОЛОНИИ ИНГУЛЕЦ

ОСНОВАНИЕ КОЛОНИИ

      Идея привлечения евреев к земледельческому труду появилась в России на рубеже XVIII-XIX веков как в правительственных кругах, так и среди образованных представителей самого еврейства. Правительство, в частности, стремилось сделать евреев "полезными для государства гражданами" и считало целесообразным использовать их наряду с немцами, болгарами и др. для колонизации Новороссии.

      Для привлечения евреев к земледелию правительство предусмотрело серьезные льготы. Перешедшие в земледельцы евреи освобождались от подушной подати на 25 лет, от земской - на 10, от рекрутской повинности - на 50. Семья из 6 «ревизских душ» получала в бессрочное пользование 30 десятин казенной земли. Льготы сочетались с жесткой опекой и принуждением тех, кто соглашался перейти в земледелие.

      Первые группы евреев-колонистов в Херсонской губернии появились в начале XIX века. Переселенцы из Могилевской, Черниговской, Волынской губерний образовали вначале 8 земледельческих колоний. Для обучения переселенцев на первом этапе использовались соседние крестьяне, а для надзора - отставные унтер-офицеры. Но эта система оказалась малоэффективной, поэтому позже для обучения и надзора в еврейские колонии стали селить немецких колонистов, из их же среды назначались смотрители (сельские начальники) колоний. Количество еврейских колоний со временем увеличивалось до 39. Однако, когда Новороссия с середины XIX века уже не нуждалась в искусственной колонизации, поселение евреев прекратилось сначала на казенных землях, а с 1864 года было ограничено и на частных.

      Одной из восьми первых колоний Херсонской губернии, которая была основана в 1808 году (из других источников, например, из "Еврейской энциклопедии" - в 1809 году), была колония Ингулец. Она расположилась на левом возвышенном берегу реки Ингулец, от которой и получила свое название. В 1812 году в Ингульце проживало 90 семей (512 душ), [1, c.133] но со временем Ингулец стала крупнейшей по численности населения еврейской земледельческой колонией. Она просуществовала 133 года. Благодатный климат и плодородные земли способствовали развитию земледелия и животноводства. Положительную роль в развитии колонии сыграло ее географическое положение - на старом чумацком шляхе, который соединял Кременчуг с Перекопом. После разрушения Запорожской Сечи население этого района начало интенсивно пополняться за счет колонистов и переселенцев: немцев, евреев, балканских славян и крепостных, переселенных помещиками из других губерний Российской империи.

КОЛОНИЯ ИНГУЛЕЦ ПРИ ЦАРИЗМЕ

      Первые десятилетия жизни на новом месте были очень тяжелыми. Отсутствие земледельческого опыта у евреев и какой-либо вразумительной программы в развитии колоний у государства, постоянные конфликты между различными ведомствами, отвечавшими за колонистов, воровство чиновников, жестокие меры взысканий за халатность или немилость к земледелию - все это слишком печально отражалось на колонистах, особенно на первых порах. Голод, холод, болезни и высокая смертность преследовали колонистов. В поисках лучшей доли евреи покидали колонию и направлялись в быстро растущие города Новороссии.

      На место выбывших приходили новые евреи-переселенцы, среди которых были и кантонисты. По преданию, первым кантонистом Ингульца был человек по фамилии Донской. В прошлом солдат, он принимал участие в военных действиях в составе донских казачьих частей и обнаружив большую личную храбрость и героизм, был награжден Георгиевским крестом. Прозвище "Донской казак", которое он носил, со временем утратило слово "казак" и превратилось в фамилию Донской. [2, c.8]

      Несмотря на многочисленные трудности колония развивалась. Постепенно если не сами переселенцы, то их дети привыкли к сельскому образу жизни, их быт наладился, материальное положение укрепилось, смертность и болезни пошли на убыль, появились успешные хозяйства. Перепись 1897 года зарегистрировала в колонии 2781 жителя, из которых - 2696 евреев. По данным Еврейского колонизационного общества (ЕКО) примерно в тот же период земледелием на 3426 десятинах земли занимались 367 семей. [3, c.52] В 1902 году в колонии было 220 дворов, население уменьшилось до 2400 душ. Но земельный надел колонии увеличился и составил около 4039 десятин. [3, c.89] Со времени основания территория колонии заметно расширилась. В дополнении к району, называемому Карапиловкой, где обустраивались первые поселенцы, в ней появились новые районы - Центральная часть и Забалка (за балкой).

      Кроме земледелия, колонисты занимались ремеслом и торговлей. Особенно много в колонии было лудильщиков и медников. Некоторые колонисты торговали скотом, который скупали на окрестных ярмарках, затем продавали в Одессу и другие города. [3, c.55] В начале ХХ века только 44% евреев колонии занимались исключительно земледелием, 41% занимались земледелием частично, сдавая большую часть земли в аренду, 15% земледелием вообще не занимались. [3, c.59]

      В начале ХХ века сфера земледельческой деятельности колонистов расширилась. По инициативе ЕКО в колонии было внедрено виноградарство. Для этой цели был создан специальный кооператив. На закладку виноградников ЕКО выдало в 1909 году колонистам ссуду, которую необходимо было вернуть до 1916 года. Виноградную лозу выписывали из Франции, откуда приглашали для консультации специалистов-виноградарей. В дальнейшем виноград, который выращивали в колонии, стал знаменит далеко за пределами колонии. Однако после 1916 года кооператив распался и виноградники, разделенные на участки, стали собственностью его бывших членов. При Советской власти, все виноградники стали собственностью колхоза. Старожилы села помнят, что в колонии Ингулец были огромные плантации винограда.

Старое еврейское кладбище колонии Ингулец

      На рубеже XIX-ХХ веков большой размах в колонии получила торговля. На центральной улице колонии, которая носила символическое имя Шпигельгасс (Зеркальная улица), располагались: три мануфактурных магазина, один обувной, один кожаный, один рыбный, 10-12 мясных, несколько продуктовых и галантерейных магазинов, аптека, парикмахерская. Была в колонии также бойня, мясо поставлялось на рудники Кривого Рога. Дважды в неделю в колонии проходили крупные ярмарки. Мельница колонии перерабатывала до 1000 пудов зерна в день, работали маслобойня, несколько сыроварен. Была даже своя чулочная фабрика. Мастерские ремесленников по пошиву одежды и обуви, столярно-плотницкие, жестяные, кузнечные, изготовления конской упряжи и другие обслуживали жителей колонии и соседних сел. [2, c.8] Еврейская колония Ингулец стала образцом образцом рачительного и умелого хозяйствования.

      В колонии действовало местное самоуправление. Управление колонией осуществлялось шульцем (старостой) и его заместителями. должность шульца и заместителей была выборной. Шульц избирался из числа местных жителей колонии, сроком на четыре года. Выбранный шульц утверждался вышестоящим начальством. Количество четырехлетних периодов не ограничивалось, шульцы, которые хорошо себя зарекомендовали, избирались неоднократно. Честь быть избранным предоставлялась, в первую очередь, тем гражданам, которые пользовались всеобщим уважением односельчан и могли отстоять их права перед властью. .

      Вообще, по воспоминаниям колонистов, колония по культурному уровню в начале ХХ века больше напоминала местечко (городок), чем деревню. Жители одевались по-городскому. В колонии проводились лекции на различные темы. Работал большой любительский драматический коллектив, который давал спектакли на еврейском языке. Иногда драмколлектив выезжал с представлениями в Кривой Рог. В Ингулец приезжали выступать драмколлективы из разных городов Украины. В 1930-х годах по воспоминаниям Г. Б. Полищук, отец которой родом из колонии Ингулец, в колонию приезжал известный советский композитор Исаак Дунаевский. В Ингулеце работала библиотека с книгами на еврейском, украинском и русском языках.

      Большое значение придавалось образованию детей. В колонии было две школы: министерства народного образования и земская. Кроме того, продолжали работать более десятка начальных еврейских религиозных школ - хедеров. До революции в колонии работала сионистская организация бойскаутов. Она занималась физическим, духовным и умственным развитием молодых людей так, чтобы молодежь могла занять конструктивное место в обществе. Благодаря заботам родителей и стремлению к учебе, молодежь колонии была образованной. Многие получили среднее и высшее образование. Из среды колонистов вышли известные специалисты: Эммануил Моисеевич Каплун - гинеколог, Борис Соломонович Гинзбург - терапевт, Наум Зиновьевич Пинус - физик, Эвелина Яковлевна Ходош (Гехман) - профессор Ростовской на Дону филармонии и многие другие.

       В колонии действовали четыре синагоги. В самую большую из них приезжали знаменитые канторы (исполнители религиозных песен), которые вместе с молитвами давали концерты еврейских песен. [2, c.8] Синагога была центром духовного и повседневного общения, местом изучения Торы и решения жизненно важных проблем. Практически все население колонии было религиозным. Строго соблюдали кашрут, отмечали Субботу и все еврейские праздники согласно еврейским традициям. Высок был авторитет раввинов.

      На основании приведенных данных можно утверждать, что еврейская колония Ингулец достигла значительного хозяйственного и культурного развития. По нашему мнению, это объясняется тем, что евреи глубоко чтили свою религию, умели хранить национальные традиции и заботились, в первую очередь, о будущем своих детей.

Сохранившееся здание магазина на ул. Шпигельгасс в колонии Ингулец.

КОЛОНИЯ ИНГУЛЕЦ В 1917 - 1941 ГОДАХ

      Трагические события в России начала ХХ века не обошли стороной жителей еврейской колонии. Передовая для того времени молодежь колонии поддерживала связь с революционными шахтерами рудников. В 1904 году полиция установила фамилии криворожан, которые принимали участие в выпуске и распространении газеты "Искра" - центрального органа РСДРП. Ими оказались преимущественно выходцы из еврейской колонии Ингулец: Герш Катков, Соломон Манин, Борен-Белла Новаковская, Мариам Новаковская, Ицик Новаковский и Зельман Вейсман. За революционную деятельность в 1905-1917 годах были сосланы в Сибирь Хася Гольдина, Шмерл Шмеркин, Марк Финварб, Э. Карпай, Л. Мильман. К первым большевикам, боровшимся за установление Советской власти, кроме вышеназванных, следует отнести: Л. Минухина, М. Пинуса, Н. Левитина, Д. Клемперта, Ф. Гитина, Э. Гитина, А. Фейтлихера, Л. Клисторнера, Л. Шабаш, Б.Гинзбурга, Б. Ремественскую. В Октябрьской революции активно учавствовали: Липа Минухин, Шмерл Шмеркин, Наум Ройяк, Пиня Болотнер, Давид Клемперт, Семён Минухин, Наум Левитин, Бася Ремественская. Колонисты Ингульца участвовали в Гражданской войне на стороне Советской власти. В 1919 году добровольно ушли в Красную Армию 30 человек, в том числе Монин, Ремественский, Гитин, Альтшулер, Минухин. Многие, принимавшие участие в революции и Гражданской войны, погибли или получили серьезные ранения. Так, Альтшулер Рувим Абрамович, 1902 г. рождения, был ранен и получил инвалидность, тем не менее, воевал и в Отечественную, где также был ранен, скончался в 1974 г. будучи ивалидом первой группы.

      Во время гражданской войны, в 1919 году в селе был создан конный отряд самообороны. Одним из основателей и первых командиров отряда был Лев Фрадкин. Отряд состоял в основном из бывших солдат империалистической войны. Им удалось уничтожить несколько банд и их руководителей, которые орудовали в Криворожье. Однако отряд не смог остановить погром, учиненный деникинцами в конце июля 1919 года. Четыре дня продолжались грабежи и убийства. Перед армией отряд был бессилен. После разгрома деникинцев отряд был восстановлен. В марте 1920 года он принял участие в уничтожении лютовавшей в Криворожском уезде банды Шаповала и других банд орудовавшие в округе. За эти действия колонию назвали Красным Ингульцом.

       В результате революции и Гражданской войны хозяйства колонии были разрушены. Окончательно Советская власть в Ингульце была установлена в 1920 году. Были созданы сельский совет, председателем которого был избран Л. Минухин, и комитет бедноты, членом президиума которого был Д.Б. Клемперт, он же возглавлял группу по борьбе с бандами. Началось восстановление колонии. В 1923 г. в колонии появился первый трактор "Фордзон", привезенный из Америки. [4, c.177].

      По данным А.Г. Быстрякова, в 1925 году в колонии проживало 2504 жителя. [5, c.47] В период гражданской войны, голода 1921-1922 и 1932-1933 годов национальный состав населения в колонии изменился. В Ингулец приехало много украинских крестьян из Николаевщины и Херсонщины. После советской территориально-административной реформы село Ингулец, как и весь Широковский район, вошло вначале в Криворожский округ, а затем - в состав Днепропетровской области.

      Необходимо также отметить, что земля колонии полосой в 24 км отходила в северо-восточном направлении от колонии. Это было очень неудобно для крестьян, так как много времени тратилось на дорогу к своим наделам. Поэтому на дальних участках, жители Ингульца основали новое поселение Красный Под. Там обычно селились молодые семьи и новые переселенцы, желавшие заняться земледелием.

      В период коллективизации на территории Ингульца было создано три коллективных хозяйства: коммуна "Надежда", колхоз «Пахарь» и колхоз имени 14-летия Октября. Достаточно показательным является тот факт, что в 30-х годах в Ингулеце, по свидетельствам очевидцев, последствия голода не были столь ужасными как в других селах Украины. Совместными усилиями жителей села была создана общественная столовая, которая должна была помогать людям выжить в то трудное время. В сотрудничестве с коммуной "Хлебороб" села Широкое были созданы отряды помощи голодающим, которые делали рейды по территории Широкивщины и подбирали обессиленных от голода людей, которые не могли уже самостоятельно дойти к ним. Из всех окрестных сел шли люди в эти столовые, ни одному не отказали, сотни были спасены от голодной смерти. Ни один житель колонии не погиб от голода [6, c.7В].

      О жизни в то время рассказала ветеран труда Лидия Баклан, жившая в детдоме села Ингулец с 1935 по 1940 год: "В еврейской колонии Ингулец было две синагоги, но на моей памяти одну отдали под клуб, двухэтажное - под детский дом. Село было большое, красивое, с тремя колхозами. Выращивали главным образом овощи и виноград... Воспитанники детдома помогали колхозам, поэтому на нашем столе было много овощей и фруктов. Помню праздничные вечера в клубе: мелодичные еврейские песни, красивые народные танцы. Художественной самодеятельностью занимались тогда целыми семьями ... Подсобное хозяйство в детдоме было свое, имели свиней, лошадей. Когда появилась собственная "полуторка" (до сих пор помню номер этого автомобиля - УР 13 - 30), радостям у пацанов не было предела. В детдоме жило нас 150 сирот...Последним директором был бывший летчик, герой войны в Испании Артем Сергеевич Рубан, наш любимец, наш кумир. Его жена Анна Пархомовна работала воспитательницей. Хорошо по-семейному, по-отечески относились они и весь коллектив к нам сиротам. Мы платили им взаимностью... Воспитывали в детдоме и школе на традициях патриотизма, любви к Родине. Наши отношения с сельскими детьми были замечательными. Вообще не помню ни одного случая хулиганства, нарушений дисциплины. Ингулец и детдом были нашим родным домом с хорошими и заботливыми родителями. В 1941 году А.С. Рубан ушел на фронт, а дети с воспитателями выехали в эвакуацию на Кубань. Там в 1942 году попали в немецкое окружение. Пытались прорваться к своим, но попали под бомбы. Кто погиб, кто был ранен, остальные детей разобрали крестьяне." В 1944 году детский дом был восстановлен, он получил имя Н. К. Крупской, но в Ингульце он просуществовал всего 2 месяца, затем его перевели в Веселые Терны (г. Кривой Рог).

      События 1917-1941 годов ощутимо повлияли на жизнь колонии Ингулец. Были здесь и революционеры, пострадавших за свою деятельность. Большинство ингульчан поддержали большевиков, верили им и помогали устанавливать Советскую власть. Прошли суровые годы Гражданской войны. В колонии были созданы колхозы, не обошли ее голодные 1932-1933 годы. Колонисты мужественно сражались с голодом и помогали выжить всем нуждающимся. Ингулецкий детский дом стал родным домом для многих детей-сирот, которые с теплом в сердце вспоминают его и еврейскую колонию Ингулец. Здесь жили добрые, искренние, трудолюбивые люди. Именно жили, потому что в 1941 году в мирную жизнь колонии ворвалась война.

КОЛОНИЯ ИНГУЛЕЦ В ГОДЫ ВЕЛИКОЙ ОТЕЧЕСТВЕННОЙ ВОЙНЫ.
ИНГУЛЕЦКИЙ "БАБИЙ ЯР".

      С уверенностью можно сказать, память о погибших ярче сохранилась у тех, кто был рядом с ними и остался в живых. Однако земная жизнь невечная. С каждым годом сокращается число хранителе памяти о давних, но таких близких событиях. На сегодняшний день в селе Ингулец осталось всего два ветерана Великой Отечественной войны и несколько жителей, которые были очевидцами событий в оккупированном селе. Поэтому, пока еще есть возможность, надо зафиксировать страшную правду, достоверные факты и оценки.

      Итак, в 1941 году в мирную жизнь колонии ворвалась война. Все военнообязанные в начале войны были мобилизованы в ряды Красной Армии. Среди оставшихся в селе евреев мнения о необходимости эвакуации разделились. Старейшие колонисты, которые помнили немцев 1918 года и которые имели деловые отношения с местными немцами из соседних немецких колоний, считали опасность преувеличенной и отъезд излишним. К рассказу беженцев из приграничных районов страны относились тоже без особого внимания.

      Перед самой оккупацией часть колонистов все же решила эвакуироваться. Погрузивши самое необходимое на подводы, они двинулись по направлению на Красный Под. 13 августа немецкие войска оккупировали Ингулец. В это же время немцы догнали и вернули двигавшихся на восток евреев. Переход от Советской власти к оккупационной прошел спокойно и быстро. Вместо сельского совета начала действовать сельская управа, вместо милиции появилась полиция, а председателя сельского совета заменил назначенный из местных жителей староста. Колхозы были преобразованы в госхозы так, чтобы у жителей даже не возникла мысль о том, что к ним в собственность вернулись земля и инвентарь. Таким образом, немцы сохранили и административное деление и структуру власти.

      Оккупация села продолжалась 940 долгих дней и ночей. С первых дней оккупанты установили свой порядок. Они относились к мирным жителям как к рабам. Людей заставляли непосильно тяжело работать в поле, на строительстве и ремонте дорог. Все население было обложено непомерным налогом. Практически все продукты питания отбирались оккупационными властями. Сами же крестьяне жили впроголодь. За населением следило бдительное око полиции и управы. За невыполнение распоряжений новые власти жестоко карали. Как и повсюду фашисты отправляли на работу в Германию ингулецкую молодежь. По архивным данным из колонии Ингулец было отправлено 50 человек. Некоторые из них вернулись домой, но многие погибли или остались жить за рубежом.

      Особенно трагическим и невыносимым было положение евреев оккупированного Ингульца. Они подпадали под людоедскую директиву Гитлера об истреблении евреев. Свидетельства об ужасных событиях тех дней дал ветеран Великой Отечественной войны Иван Мусеевич Герман. В 1941 году ему исполнилось 16 лет. По возрасту он еще не подлежал мобилизации, и остался в оккупированном селе. Он рассказал, что после прихода в Ингулец немцы назначили своих начальников: старостой - Пасечника, начальником жандармерии - Цыганка, бригадиром - Иосифа Садиченко. Жизнь евреев стала невыносимой. Вот отрывок из его рассказа: "В колонии немцев практически не было. В основном полицаи. Они каждую ночь грабили еврейские семьи, насиловали женщин и девочек. На домах, где жили евреи, нарисовали шестиконечные звезды. Люди были доведены до отчаяния." [7]

      Евреи Широковщины до войны компактно проживали в селах Ингулец, Мережино, Свердловское, Котовское, в поселках № 1, 2, 3, 4 и в Широком. Но больше всего их было в Ингульце, поэтому именно туда согнали всех евреев района. По свидетельствам жителей села евреи были выселены в Забалку, где для них был устроено гетто. Рабский труд евреев использовали в сельском хозяйстве и на строительстве стратегической для немецкой армии дороги Кривой Рог-Днепропетровск.

Латовка. Памятник евреям Ингульца, расстрелянным немецко-фашистскими оккупантами в августе 1941 г.

      Первый массовый расстрел евреев произошел через две недели после захвата Ингульца, 28 августа 1941 года, у села Латовка, где прилюдно были убиты около 50 мужчин-сельских активистов. Уничтожением наиболее активной части населения, нацисты стремились предотвратить какое-либо сопротивление евреев.

      В последующие дни расстрелы не носили массового характера. Евреев ловили по одному и по два человека, расстреливали в северо-восточной части села. После освобождения села там была обнаружена могила, в которой было похоронено 168 человек. Эти расстрелы по сведениям Марка Горловского сопровождались изощренными издевательствами. Одного из евреев - старика Режеца, предварительно раздели догола, заставили ползти по дороге и петь песни о Сталине. И.М. Герман продолжает: "В нашем селе была парикмахерская. Парикмахером в ней был Питман, замечательный человек, который никого никогда не обидел. Его вытащили из парикмахерской, поставили к стенке и ничего не объяснив расстреляли. Принял смерть он героически. ... Моше Ястерзону приказали привести старого отца. Он привел, отца тут же расстреляли. Моше упал на колени и взмолился помиловать его, но его тоже расстреляли."

      Весной 1942 года террор по отношению к евреям усилился. 20 мая 1942 года 300 молодых евреев фашисты разместили в концлагере в селе Новоселовка и продолжали использовать на строительстве шоссе Кривой Рог-Днепропетровск.

      Одной из первых жертв тех дней стала фельдшер Фира Марковна Финварб. Ей приказали отравить воду в колодцах, чтобы было меньше мороки с расстрелом. Она отказалась и заплатила за это жизнью. [7]

      День 11 июня 1942 стал последним днем существования еврейской земледельческой колонии Ингулец. Это был день гибели всех евреев. В течение нескольких недель до этого около 20 приведенных сюда заключенных раскапывали овраг, готовя могилу. Овраг на южной окраине села стал для евреев "Бабьим Яром" на Широковщине. Здесь были расстреляны евреи Ингульца и других сел района. Женщины, дети, старики, мужчины! Все!

Знов зелені поля і розлита ріка, Як тоді того чорного літа. А тебе вже нема і твій сміх не луна, То проклята війна – мій ровесник убитий! Знаю я, як любив ти життя, Як тобі не хотілось вмирати. Знай і ти, що фашистським катам Не вдалося втекти від розплати. Наша пам’ять навіки з тобою живе І щовесни йдемо к обеліскам, Що стоять край села, як докора і гнів Всім минулим і неофашистам.

      Накануне евреям объявили, что их будут отправлять в Палестину. Им говорили: "Надевайте самое лучшее, самое лучшее с собой берите." В пять часов утра немцы и полицаи согнали всех в клуб. Собралось примерно тысяча человек. О том, что там происходило, рассказала Раиса Минухина. Ее мать сошла с ума, а ее под сиденьями, представлявшими собой узкие длинные ящики, спрятал отец. После того, как всех повели на расстрел, она выбралась из тайника и ночью добралась до Николо-Козельска, где жили знакомые ее семьи. Они ее накормили, но оставить у себя не могли, так как боялись казни за укрывательство еврейки. Она ушла, бродила, скрывалась, но с помощью добрых людей выжила.

      Людей из клуба повели по направлению к железнодорожной станции, но на окраине села заставили свернуть в сторону балки. Люди окончательно поняли, что их ведут на расстрел. Поднялся крик, шум и плач. Дойдя до балки, они увидели, что через нее была проложена широкая доска - это и был их путь к смерти.

Место расстрела еврейского населения и активистов колонии Ингулец в июне 1942 г.

      Документы, хранящиеся в Государственном архиве Днепропетровской области, рассказывают: "Евреев заставляли идти по той доске, на которой их расстреливали из автоматов и люди падали прямо в овраг. Падая, не все были убиты. Падали живые, раненые, младенцев туда просто бросали. Один немец, по свидетельствам очевидцев, взял ребенка за две ножки и разорвал. Во время расстрела женщины кричали: "Чтобы вам нашей кровью глаза залило". Чтобы не было запаха и инфекции, к могиле подводами возили соль и негашеную известь и засыпали ею трупы и тех, кто был еще жив. После этих событий еще долгое время в балке дышала земля ... "

      Эти свидетельства дополняет И.М. Герман: "Один еврей бросился бежать. По нему начали стрелять, но никто не попал. Беглец бросился в речку, спрятался в зарослях, а потом убежал в Зеленое. После войны я его видел. Спаслась еще одна женщина. Она лежала в яме среди горы трупов до ночи, а потом сумела выбраться." [7] Это была жительница колонии Ватник. До конца оккупации ее прятала односельчанка Сербина.

      Овраг был не единственным местом расстрела в Широковском районе. Еврейские могилы есть в селах Латовка, Котовское, Свердловское, Мережино, Дубовая Гора. Установить точное количество уничтоженных евреев не удалось, их было около 2 тысяч.

      В декабре 1942 года, когда работы по строительству дороги уже заканчивались, в одну из ночей двенадцать молодых людей совершили побег из концлагеря. Терять было нечего, впереди все равно смерть. И действительно, оставшихся в концлагере в селе Новоселовка, фашисты расстреляли на берегу реки Ингулец у села Латовка, где в наше время и находится их братская могила. Многих из расстрелянных забрала река, они падали в нее и плыли по течению. В 1980-х годах ученики Новоселовской школы установили забор вокруг могилы и при работе лопатами натыкались на человеческие кости.

      Судьбы большинства беглецов остались неизвестными. Но одна из них, судьба Ирины (Фиры) Александровны Фрадкиной-Пильник, которой в то время было 14 лет, достойна отдельного рассказа. После побега Ирину спрятала в селе Глееватка семья евангельских христиан-баптистов. Они достали ей документы на имя украинки и некоторое время прятали у себя. К тому времени Ирина заболела тифом и после выздоровления хозяева переправили ее в деревню Верблюжка Кировоградской области к своим единоверцам. Там она работала вместе с другими крестьянами. Однажды девушка, работавшая с ней сказала, что выдаст ее немцам, потому что знает, что она еврейка. Тогда Ирине снова пришлось бежать, спасая свою жизнь.

      Затем Ирина работала на строительстве узкоколейки в Долинской. Один начальник-поляк определил в ней еврейку, но немцам не выдал. С неволи ее освободили передовые отряды Красной Армии. Вскоре Ирину арестовали уже советские особисты. Следователь требовал признания в том, что она является немецкой шпионкой. Угрожал повесить, если не подпишет признание. Во время одного из допросов вошел военный высокого ранга, судя по внешности - еврей. Он посоветовал ей все подписать и тогда возможно ее помилуют. Девушка со слезами обратилась к нему на еврейском и рассказала свою историю. Выслушав Ирину, он приказал следователю отпустить ее и выдать соответствующие документы. В январе 1944 года она вернулась в Верблюжку.

      2 марта 1944 село Ингулец было освобождено от фашистов. Его освобождала 88 Гвардейская стрелковая дивизия. 30 советских воинов погибли в боях за Ингулец. Их имена навечно высечены на мраморной плите памятника воинам-освободителям, который стоит в центре села. [8, с.13]

      Дождавшись освобождении Криворожья, Ирина пешком отправилась домой, в колонию Ингулец. Дорога была тяжелой и страшной, вокруг еще лежали трупы и отдельные части тел. В Ингулец она вернулась в первых числах марта 1944 года. Она была первой из спасенных, кто вернулся на родную землю после ее освобождения.

      Через некоторое время за ней прислали лошадей и повезли в село Зеленое для опознания арестованных полицаев. Предатели не ожидали, что в живых остался свидетель их преступлений. Их было восемь: Цыганок, Поздняков, Иванов и другие. Ирина рассказала следствию о совершенных ими преступлениях. Об одном из арестованных, Дементьеве, Ирина сказала, что полицаем он не был и его отпустили. Начальника жандармерии Цыганка по решению суда публично казнили (повесили) в Широком. Иванов, отсидев 25 лет, вернулся в село и доживал свой век, считая себя очищенным.

      Ирина работала секретарем в сельском совете, отвечала на тысячи писем и запросов о судьбе несчастных земляков. Братья из армии писали о том, что ее письма читали перед строем и, слушая их, солдаты, прошедшие войну, плакали. [9, c.16]

      О количестве погибших в Ингульце говорят материалы Государственного архива Днепропетровский области. В акте, составленном 29 марта 1944 года, о том, что на территории Ингулецкого сельского совета осуществлены раскопки всех братских могил. При раскопке в овраге были обнаружены тела 1200 человек. По данным, которые собрала Любовь Афанасьевна Бай, среди расстрелянных было примерно 400 западноукраинских и бессарабских беженцев-евреев. В августе 1941 г. они были настигнуты немцами в районе Кривого Рога и были вынуждены остановиться в Ингульце. [7] Были исследованы также другие братские могилы. В акте зафиксировано, что на территории Ингулецкого сельского совета было расстреляно 1476 евреев. Благодаря помощи украинского населения спаслись 5 евреев Ингульца. Всего на территории Широковского района от рук оккупантов погибло 1736 мирных граждан, из них 336 детей. [2, арк.13]

Памятник евреям Ингульца, зверски расстрелянным немецко-фашистскими оккупантами в июле 1942 года

      В 1956 году группа бывших жителей колонии, которую возглавил Давид Григорьевич Режец, получила разрешение на перенос останков погибших в братскую могилу на старом еврейском кладбище Ингульца. Эта работа была выполнена в 1961 году, и на могиле была установлена мемориальная плита. Затем инициативная группа взялась за сооружение памятника. Вначале были собраны средства среди бывших колонистов и их потомков. Затем в результате поиска во дворе похоронной конторы, расположенной в Кривом Роге по улице Отто Брозовского, была найдена и куплена чудом сохранившаяся мраморная стела (бюст отсутствовал) от памятника императору Александру II "Освободителю". Памятник из черного полированного мрамора, с бюстом царя, до революции стоял на углу улиц Николаевской (Ленина) и Почтовой (К. Маркса) в Кривом Роге. В стелу была вмонтирована плита белого мрамора с надписью: "Здесь похоронены останки жителей села Ингулец, зверски расстрелянных немецко-фашистскими оккупантами в июле 1942 года". В 1962 году, через двадцать лет после гибели евреев, памятник был установлен и торжественно открыт в присутствии бывших колонистов, их потомков и нынешних жителях Ингульца. Установлен памятник также у реки в селе Латовка.

      Ежегодно 11 июня чтили память безвинно погибших от рук фашистов евреев, но затем по требованию властей мероприятие было перенесено на 9 Мая - День Победы. На место расстрела и к памятнику приходят жители села Ингулец, Широкое, приезжают родственники и земляки погибших из Кривого Рога, Днепропетровска, а также из-за рубежа: Израиля, Америки и Германии. Члены еврейской общины Кривого Рога устраивают митинг памяти погибших с обязательной поминальной панихидой.

ВЫВОДЫ

      История самый лучший учитель. Эта работа является попыткой сохранить историю для потомков, увековечить память простых людей. Невозможно строить будущее, не зная прошлого. Не может быть счастливым народ, который забывает свою историю, и никогда такой народ не будет хозяином своей судьбы.

      Для раскрытия темы были использованы материалы краеведческого музея Новоселовской средней школы, историко-краеведческого музея Широковского дома культуры, Широковской районной библиотеки, фондов Государственного архива Днепропетровской области, краеведческого отдела Днепропетровской областной научной библиотеки имени М. Светлова и библиотеки еврейской общины города Кривого Рога.

      Неоценимым источником воссоздания событий стала народная память. Это воспоминания старожилов села, а также ценные материалы, собранные бывшим жителем села Марком Горловским.

      В работе воспроизведены события со времени основания села в 1808 году до трагической гибели потомков первопоселенцев в 1942 году. Несмотря на огромные людские потери, село выжило, вернулись с войны солдаты, многие жители поселка Широкое переехали в Ингулец. Люди отстроили село и колхоз, жизнь продолжалась, но это уже совсем другая история.

      ЛИТЕРАТУРА :

1. Екатеринославская губерния. Памятная книжка и адрес-календарь на 1900 год. Екатеринослав: Издание губернской типографии, 1899.
2. Матеріали до історії євреїв України. Дніпропетровськ : Дніпро, 1993. 96 с.
3. Регіональне і загальне в історії. Тези. Дніпропетровськ. Пороги. 1995.
4. Ганенко В.О., Бай Л.А. Широківщина. Нариси з історії краю. Кривий Ріг. ІВІ, 2001. 204 с.
5. Быстряков А.Г. Евреи Екатеринослава-Днепропетровска (ХХ век). Днепропетровск: АРТ-ПРЕСС, 2002. 198 с.
6. Еврейская энциклопедия. 1968.
7. Соловйов С. Бабий Яр під Кривим Рогом // Червоний гірник, 03.06.1995
8. Мифы и реальности голодомора в Украине. // "2000" от 22 декабря 2006 г.
9. Материалы для оценки земель Херсонской губерни. Т.6. Херсонский уезд.

Акт