Леонид Гольдин
Наша мама Фрида Абрамовна Гольдина
|
Наша мама родилась 20 ноября 1900 года и умерла 3 января 1985 года. Рассказ мамы в начале
1981 года мой младший брат Сема записал на магнитофон с бобинами, затем переписал
на кассету, но при этом некоторые части рассказа потерялись. К тому же, она часто переходила на идиш
(еврейский). На базе того, что осталось, и того, что запомнил, я написал текстовый вариант маминого
рассказа. |
Мама родилась в еврейской сельскохозяйственной колонии Добринка
Херсонской губернии. Теперь это село Доброе Баштанского района Николаевской области. Тогда в колонии было
дворов 600 или больше. В ней была одна небольшая школа на три класса. Кроме того, многие состоятельные
родители, заботясь об образовании своих детей, приглашали учителей из Николаева, которые подолгу жили в колонии
и обучали детей на дому. Мама училась с таким учителем до 1915 года. К тому времени в колонии построили
большую еврейскую школу. Однако и эта школа не могла принять всех желающих. Принимали туда ограниченное
число детей одной фамилии, а у нее было много родных и двоюродных братьев и сестер. Кто раньше пришел,
того и записывали. Мама в эту школу не попала.
Осенью 1915 года она и ее подружки, попросили учительницу из новой
школы подготовить их для сдачи экзаменов экстерном за пять классов. Она их подготовила и они вместе с ней
поехали в Николаев сдавать экзамены. Сели в классе, пришла высокая и красивая классная дама, в черном платье,
с книгой в руках, и сказала: "Дети, будем писать изложение". Прочитала рассказ два раза и посмотрела на учеников,
какое впечатление отразится на лицах. Многие были в шоке, так как до этого не бывали в большом городе. Мама тоже
волновалась и ничего не слышала. Учительница увидела ее состояние, успокоила и предложила написать о том,
что раньше читала. Мама любила читать и перед этим прочитала рассказы одного охотника, возможно, Тургенева.
И она изложила прочитанное. Учительнице ее изложение очень понравилось, и она поставила отличную
оценку.
Вернувшись в колонию, мама продолжила учебу на дому. Родители пригласили
нового учителя, чтобы пройти программу еще двух классов: шестого и седьмого. Осенью 1917 года девочки снова
поехали в Николаев сдавать экзамены. Мама их успешно сдала и поступила в восьмой класс гимназии. Это был
большой успех потому, что поступить в гимназию было очень трудно.
После окончания восьмого класса мама поступила в четырехгодичный
медицинский техникум. На первых курсах изучались только общеобразовательные предметы. Особое внимание
уделяли латыни. Но, к сожалению, вскоре мама заболела брюшным тифом, вернулась к родителям в колонию,
и учеба прервалась. В это время уже шла Гражданская война. Положение в стране было очень тяжелым.
Учиться было невозможно. После Гражданской войны мама завершила учебу, но уже в пищевом техникуме.
Мамины родители были зажиточными крестьянами. У них было 10 лошадей.
Пахали двумя двухлемешными плугами. В каждый впрягали по три лошади, следом две лошади тянули борону. И две
лошади были запасными. Была у них большая белая корова, которая каждый год телилась, и постепенно образовалось
стадо коров. В этом месте Сема спросил, сколько же было коров, но мама испуганно ответила "аф идиш" (на еврейском),
что об этом нельзя говорить. Мама очень хорошо знала этот язык и всю жизнь переписывалась с родственниками
"аф идиш".
Здесь я должен объяснить, откуда этот застарелый страх. В 1920-х годах на
селе по всей стране проводилось раскулачивание. Трудолюбивых, зажиточных крестьян называли кулаками, мироедами,
врагами народа и отбирали у них все имущество, а самих отправляли в отдаленные места Сибири, где многие погибали.
Уважались только бедняки и батраки.
Моего деда не раскулачили благодаря беде, которая случилась незадолго до
коллективизации. На животных напал настоящий мор, и практически вся дедова скотина пала. На повторный вопрос мама
все же ответила на идиш, что было у них больше десяти коров.
Мамин дед по отцовской линии Юдель (Юдко) Тарнагородский был родом из
Тирасполя, где он изготовлял свечи. Но появились керосиновые лампы и спрос на свечи упал. Тогда он переехал в
Добринку и стал земледельцем. Это произошло до 1858 года, так как в июне этого года он уже попал в список
избирателей администрации колонии. У него было 21 десятина надельной земли. Когда он состарился, то разделил
землю на трех сыновей, а двум дочкам земля не полагалось. Мама деда и бабу по отцовской линии уже не застала,
они умерли раньше ее рождения.
Мамин отец (мой дед) Абрам Тарнагородский родился в 1860 году в
Добринке, в крестьянской семье. Его жена Фрима-Рухл родилась в 1863 году в соседней деревне. Они поженились
примерно в 1881 году. Абрам Тарнагородский был хлебопашцем у него было 7 десятин земли. Но это было мало для
безбедной жизни, и он брал в аренду исполу (половина урожая отдавалась собственнику земли) еще 30 десятин.
У Абрама и Фримы-Рухл было 12 детей, но выжили лишь шестеро. Первым был Исрул-Герш (Израиль), затем Хая,
за ней Иосиф и Мойше, последними были две девочки - Фрейда (Фрида) и Лея (Лиза). Вся семья работала в большом
хозяйстве. У мамы были небольшие грабельки, и с 8 лет она помогала убирать урожай.
Рядом с ними жил брат Абрама (мамин дядя) Моше-Хаим. У него были 4 дочки
и 2 сына. Один сын ушел на войну в 1914 году и не вернулся. Дядя вместе с товарищем владел маслобойней. Там работал
его второй сын - здоровый, красивый, парень 23-х лет. Произошел несчастный случай. Соскочил приводной ремень.
Надо было остановить двигатель и накинуть ремень. Но он решил накинуть ремень на ходу. Руку затянуло и покалечило.
Хирург сказал, что нужно отнять руку, чтобы не было гангрены. Он не согласился и вскоре умер. Из четырех дочек
Моше-Хаима две умерли во время войны, а две другие жили в Петропавловске, и мама с ними переписывалась.
Второй брат Абрама (мамин дядя) Иосиф, умер от голода в 1921 году.
Страшный голод, свирепствовавший в Украине 1921-1922 годах, унес сотни тысяч человеческих жизней.
Моя бабушка (мамина мама) Фрима-Рухл рано лишилась отца. Звали его Шлема,
фамилию, к сожалению, не знаю. Он был архитектором-самоучкой, выучился экстерном, т.к. не имел возможности учиться
в университете. В Николаеве он строил дома для богатых и церкви. У него было четыре сына и две дочки. Его жена была
умная, высокая, красивая женщина. Овдовев, она не имела средств к существованию. Она обратилась за советом к
мудрецу. Он посмотрел на ее руки и изящные пальцы и посоветовал стать повитухой, т.е. принимать роды, а также
готовить и проводить свадьбы.
Свадьбы обычно длились не менее недели. Готовили много и вкусно. Свадьбу
маминого брата Исрул-Герша в 1913 году гуляли больше недели. Его невеста Ривка была из бедной семьи, но красивая.
Высокий и статный Исрул-Герш не уступал ей. Подготовка к свадьбе длилась много дней. Было много гостей: родственники,
друзья, соседи. Дело было зимой. Когда гости из дальних мест собрались разъезжаться, поднялась вьюга, выпал глубокий
снег. Решили продолжить веселье. Купили водку и бочонок пива. Наготовили еды и еще несколько дней гуляли.
В 1914 году, с первых дней войны призвали в армию Исрул-Герша. На хозяйстве
остались Иосиф, Лея и Фрида. Они помогли родителям убрать урожай. В 1915 году взяли на фронт Иосифа, а затем Мойшу.
К счастью, все вернулись живыми. Исрул-Герш отморозил ноги и его отпустили домой на пару месяцев. У Иосифа
были поражены глаза, и его отправили на лечение. Еще один брат Мойша был ранен в ногу и его комиссовали. В 1916 году
на фронте появились люди, агитировавшие против службы в армии и против войны. Братья прислушались и уже на фронт
не вернулись. Местные власти выслеживали дезертиров, но им удалось скрыться. А вскоре наступил 1917 год с февральской
и октябрьской революциями.
Особенно драматичный рассказ мамы о Гражданской войне. На Украине несколько
лет царило безвластие. Повсюду появились банды. Они врывались в еврейские колонии, грабили, убивали и насиловали.
Чтобы вовремя обнаружить бандитов, колонисты высылали свою конную разведку в соседние села и на железнодорожные
станции. Заметив бандитов, разведка быстро возвращалась в колонию и била тревогу. Люди срочно покидали дома,
прятались или уезжали подальше. Как-то бандиты проникли в Добринку незамеченными, захватили моего деда Абрама,
но не убили, а приказали запрягать лошадей в повозку и везти их куда-то.
Страдала от бандитов и еврейская колония Романовка. Однажды ворвалась в
колонию банда, преследуемая отрядом красноармейцев. Один из вооруженных бандитов ворвался в дом, где жил мой
будущий отец Давид Гольдин. Бандит стал впопыхах хватать какие-то вещи и не заметил спрятавшегося за дверью
Давида.
Наши родители познакомились в 1927 году. До этого маму сватал владелец мельницы.
Но парень маме не нравился. Во-первых, он был большой и рыжий, во-вторых, заносчивый. Давид же был небольшого
роста, худощавый, с изящными манерами, симпатичный, с голубыми глазами, слегка лысоват. Он был образованным
молодым человеком, хорошо знал и мог толковать Талмуд. В 1929 году они поженились.
На этом рассказ мамы о своем детстве и молодости заканчивается.
19-07-2011
|