Рассказ старой фотографии

Еврейские земледельческие колонии Юга Украины и Крыма

Реувен Бесицкий

Рассказ старой фотографии

     Бескрайние, до горизонта, ковыльные степи Екатеринославской губернии, благоухающие пьянящим ароматом степных трав ранней весной и пожелтевшие, выжженные – поздним летом. Из Википедии: «Климат губернии неблагоприятен для растительности, вследствие иссушающих ветров и малого количества осадков. Дожди в апреле и мае решают вопрос об урожае; летом часто дует северо-восточный ветер, гибельный для растений; земледелие нередко страдает от засух».

     В этой степи в 1848 г. начала свою жизнь еврейская земледельческая колония Новый Златополь. Для занятия земледелием сюда прибыли переселенцы в основном из Люцинского уезда и г. Люцин Витебской губернии (в настоящее время – г. Лудза, Латвия). Из копии подлинного списка, составленного в 1852 г. в колонии проживало 904 человека в составе 100 семейств. В этом списке, я, с большим волнением, прочитал фамилию Ушкац, о которой пойдёт речь ниже.

     Глава семьи – Гецель умер ещё до переписи 1852 г.; продолжателями фамилии стали: сын Лазарь, внук Хаим, и братья – Юда и Вигдор. Их всех ожидала очень трудная судьба первых евреев земледельцев, которыми они должны были стать в недалёком будущем.

   Все эти события, как в калейдоскопе, прошли передо мной, когда я случайно встретил на сайте ОЗЕТа (Общество земельного устройства трудящихся евреев в СССР) фотографию трёх девочек из Новозлатопольской еврейской средней школы. Фотография была сделана в 1936 г. т. е. во времена «оттепели», когда до 1939 г., ещё жили еврейские национальные районы, где обучение велось на языке идиш.

     В это время в этой школе училась правнучка и внучка первых земледельцев семейства Ушкац – Таня Ушкац. Вот ей – Татьяне Марковне Зогот (до замужества Ушкац), живущей сейчас в Днепропетровске, отправил я это фото с робкой надеждой, что она сумеет вспомнить кто же эти милые девочки и какова их судьба.

     Прошло 70 лет, как было сделано это фото и поэтому я, с большим волнением, ожидал ответ от Тани. И вот – долгожданное письмо из Днепропетровска. В её памяти стёрся эпизод со школьной фотографией. Но Таня узнала себя в девочке далёкой поры своего детства: на фото с левой стороны – она, в центре – Оля Коган, а справа – Рива Кабо. И Оля, и Рива, так же как и Таня, правнучки и внучки первых поселенцев колонии Новый Златополь, эти фамилии также есть в списке 1852 г. Счастливые лица тринадцатилетних девочек, с ясным взглядом и верой в прекрасное будущее. Они, да и все мы, ещё не ведали, что через пять лет евреев ожидает страшная Катастрофа, которая обожжет своим огнём каждую еврейскую, и не только еврейскую, семью и поглотит в своё адское чрево 6 миллионов евреев.

     Биография Тани тесно переплелась с историей еврейской колонии Новый Златополь в довоенное время.

Карта
В интернате Новозлатопольской школы-десятилетки. Украина, 1936 г.
Фотография П. Ганина из сайта www.ozet.ort.spb.ru

     Фото было сделано в 1936 г., когда девочки учились в шестом классе, фотокорреспондентом ОЗЕТа П. Ганиным, который создал галерею фотографий из жизни еврейских земледельческих колоний; три подружки вместе играли, вместе делали уроки, поверяли друг другу свои секреты и вместе мечтали о своём будущем. В 1940 г. они окончили 10 классов, война разбросала их по разным уголкам необъятной Родины и поэтому они очень редко общались друг с другом. Таня знает, что Оля умерла в Запорожье в 1974 г., а Рива после войны жила в Самаре, принимала активное участие в работе Хеседа, пела в хоре, была волонтёром, умерла в 2007 г.

     Но рассказ о старой фотографии на этом не заканчивается, он только начинается. Теперь уже речь пойдёт о нашей героине Тане Ушкац.

     По детским воспоминаниям Тани (опубликованным в газете «Шабат Шалом» г. Днепропетровска) у родителей был небольшой надел земли, который они обрабатывали вместе со своим соседом по наделу Лейзером Булановым. На подворье отца Тани, – Меера Ушкаца, были лошадь, корова и птица. Трудились от зари до зари. Весь полученный, тяжким трудом, урожай, шел для пропитания семьи. Так и жили, ежедневно молясь, чтобы Б-г своевременно послал влагу на засеянные поля и зимой в доме был хлеб.

     В центре колонии была синагога с молельным залом и балконом для женщин. Большинство колонистов соблюдали традиции. В праздник Симхат Торы мальчишки и девчонки бегали и танцевали вокруг бимы со свитком Торы и пели: «Симхес Тойре ди бесте схойре, Симхес Тойре ди бесте вэлт». В начале 1930-х гг. синагога была закрыта и пожилые люди собирались на молитву у кого-либо дома.

     В годы революции и гражданской войны еврейские колонии подвергались нападению различных банд, но Новый Златополь менее всех пострадал от бандитов, т.к. там был организован большой отряд самообороны.

     В один из дней 1929 г., как вспоминает Таня, папа пришел домой расстроенный и рассказал, что на сходе жителей было принято решение организовать колхоз и его избрали председателем. Насколько «добровольно» было принято это решение, Таня, конечно, не могла знать. Папа сказал, что теперь они должны быть примером для других и первыми отдать в колхоз лошадь и корову. Мама плакала и причитала: «Вэй из мир, чем мы будем кормить детей?» Меер Ушкац женился в 1922 г. на девушке-сироте из колонии Роскошная – Лее Усышкиной.

     Колхоз назвали «Авангард» и Мееру Ушкацу пришлось приложить немало сил, чтобы люди стали честно трудиться в «общем котле» – колхозе, где с трудом приживались к новой роли.

     Все мы знаем, к чему привела коллективизация – под видом «кулаков» был уничтожен цвет российских земледельцев, а дефицит и соответственно вечные очереди то за хлебом, то за сахаром, то за маслом были спутниками нашей прошлой жизни (ровесников Тани).

     После тяжелейших, для колхозников, 1932-33 гг. в последующие годы жизнь постепенно налаживалась. По итогам социалистического соревнования между Новозлатопольским еврейским национальным районом и Цымлянским районом Ростовской обл. за 1936 г., по главным показателям земледельческого труда, (урожайности зерновых, надою молока, и выработке на трактор) первенство оказалось за Новозлатопольским районом. Большой вклад в итоги соревнования внёс и колхоз «Авангард».

     С 1934 г. и до начала войны М. Ушкац работал Председателем Новозлатопольского сельсовета. Этой работе он отдавал все свои силы и время. Даже свой новый глинобитный дом Меер построил в 1936 г. Возле ставка (пруда) месили глину с рубленой соломой, выкладывали в формы и сушили. Затем из этих кирпичей построили дом. Всё делал сам Меер с одним помощником.

     1929 г. ознаменовался одним важным событием – несколько сельсоветов, с преобладающим еврейским населением, были объединены в один административный район, и образован Новозлатопольский еврейский национальный район. Жители района, – евреи, с энтузиазмом восприняли свою «государственность». Тане тогда было шесть лет, но она до сих пор помнит как весело и радостно отмечали это событие в Новом Златополе: вереницы подвод с окрестных колоний; нарядно одетые люди с флагами в руках. Кругом звучала музыка. Затем состоялся митинг, на котором выступали руководители района и области.

     Благодаря этому событию, Тане и другим еврейским детям повезло – они смогли учиться в еврейской школе. С большой теплотой вспоминает Таня об учёбе в образцовой Новозлатопольской еврейской школе: о прекрасных педагогах, которые привили ей любовь к мамэ-лошн (идиш) на всю жизнь, об атмосфере дружелюбия и согласия, которые царили в школе; работали различные кружки и даже школьный духовой оркестр. В школе учились не только еврейские дети, но и дети немецких колонистов и никогда между ними не было никаких размолвок на национальной почве.

     После окончания школы в 1940 г., Таня поступила, без экзаменов, на биологический факультет Днепропетровского государственного университета. После окончания первого курса, летом 1941 г. студенты биофака проходили практику на биостанции в лесу под Новомосковском. Весёлая, беззаботная студенческая практика: работа в удовольствие и романтические вечера у костра с тихими, задушевными песнями под гитару.

     Но вот 22 июня утренняя тишина спящего леса была разбужена криком старосты группы Бори Мошинского: «Девочки, война !!!» Все девчонки были в панике, ещё не понимая всю трагедию случившегося. Все ребята, на попутном транспорте, недолго думая, уехали в Днепропетровск; юноши немедленно явились в военкомат, а девушки – разъехались по домам.

     В сентябре 1941 г., Меера Ушкаца призвали в армию. Примерно в это же время началась эвакуация (бегство) жителей Новозлатополя. Указаний сверху об эвакуации не поступало. Председатель колхоза Лейбл Йорш взял ответственность на себя. Колхозникам раздали лошадей, повозки, и погрузив самые необходимые вещи, люди отправились в неизвестный и полный опасностей путь, да ещё при этом гнали колхозный скот, чтобы он не достался фашистам.

     Сейчас, даже трудно представить в каком подавленном состоянии люди покидали обжитые места. Мы все проходили советское идеологическое воспитание: октябрёнок, пионер, комсомолец, и большинство по-настоящему верили в непобедимость Красной Армии. «Чужой земли мы не хотим ни пяди, но и своей вершка не отдадим…» это было свято, поэтому болезненным шоком стало для большинства людей отступление Красной Армии и необходимость эвакуации. Установка на непобедимость породила преступное нежелание видеть опасность для страны. Известен случай, когда специальная Комиссия по эвакуации населения, в военное время, из г. Москвы во главе с председателем Моссовета В.П. Прониным 3 июня представила И.В. Сталину свой план "О частичной эвакуации населения г. Москвы в военное время". Сталин в резолюции на этой докладной записке написал, что вопрос об эвакуации населения из Москвы он считает несвоевременным, и предложил Комиссию по эвакуации ликвидировать. И это 5 июня 1941 г.!!!, Поэтому эвакуация мирных жителей, в большинстве случаев, носила стихийный характер, да ещё под грозные предупреждения власти – не создавать паники. И в результате – в Новозлатопольском районе из 7-8 тысяч евреев, населявших район, более тысячи человек не смогли эвакуироваться, и стали заложниками этой сталинской «политики» как и миллионы жителей оккупированных территорий. Но даже многие из тех, кто успевал уехать, затем попадали в лапы к фашистам т.к. их передовые отряды отрезали дороги беженцам.

     4 октября и семья Ушкац, без главы семьи, отправилась в путь, где их ожидали бомбёжки, обстрелы, и опасность попасть к фашистам. Для двух младших братьев Тани – Виталию и Владимиру, первому было полтора, а второму – три года, дядя соорудил на подводе специальные спинки, чтобы дети не упали с подводы. Но многие семьи не смогли уехать по разным причинам, а некоторые вернулись обратно, так как дорога уже была отрезана фашистами. Все эти люди стали жертвами злодеяний фашистов и их приспешников.

     Таня с мамой и тремя младшими братьями в течение месяца были в дороге: раскисшая колея, грязь, дождь, измученные люди и лошади. А тут ещё в дороге случилось несчастье – старший брат – Анисим попал под телегу и сломал ногу; это случилось в пос. Котельниково Сталинградской обл. Все больницы города были заполнены ранеными красноармейцами, и никто не хотел принимать мальчишку. Но к счастью для брата и всей семьи, они случайно встретили бывшего секретаря Новозлатопольского райкома партии в командирской форме, который помог им устроить тринадцатилетнего мальчика в больницу; ногу загипсовали, а мальчика уложили в коридоре на полу.

     Никто не знает, сколько слёз пролила мама, оставляя брата одного в неведомой доселе больнице. В подавленном состоянии они продолжили путь и ещё четыре дня добирались до села Цаца той же Сталинградской обл., где уже находилась семья маминого брата. Пока добирались до этого заброшенного села осенние слякоть и грязь сменились морозной, снежной зимой. Таню и младших братьев поместили в летней кухне с промёрзшими стенами, сделанными из камыша.

     Мама страшно переживала за брата, оставленного в Котельниково и через день, вдвоём с тётей, они поехали забирать брата. Опять страшная дорога: повозки с беженцами и ранеными красноармейцами, военная техника и вся эта масса, как казалось, неизвестно куда и зачем двигалась. Слава Б-гу мама с тётей и братом еле живыми вернулись обратно.

     Семье нужно было кормиться и мама с Таней начали работать в колхозе. Но летом 1942 г. Таню мобилизовали рыть противотанковые рвы под Сталинградом. Фашисты приближались к Сталинграду и вплотную подошли к позициям, где находились люди, рывшие противотанковые рвы. И 5 августа Тане с большим трудом удалось вернуться в Цацу.

     Когда совершенно измученная, тревогой за судьбу дочери, мама увидела Таню, у неё отлегло от сердца. Всё было уже готово ко второй эвакуации. Все ожидали только Таню. В качестве транспортного средства мальчишки раздобыли волов. На этом «скором поезде» их семья, вместе с ещё одной еврейской семьёй, добрались до переправы на Волге. С большим трудом им удалось «завоевать» место на пароме и, в ожидании очередной бомбёжки, переправиться через Волгу.

     А дальше снова дорога и медленно бредущие измученные волы под требовательным «цоб», «цобэ» мальчишек, управлявших древним транспортным средством. Таня не помнит, сколько времени они провели в дороге, но в одном небольшом городке или селе, под названием Красный Кут, они сдали своих «рысаков», которые заслужили самых добрых слов, в местный колхоз и завербовались на стройку в г. Губаха Пермской области. Далее они продолжили путь в известных многим «телячьих вагонах» (теплушках) и совершенно изнеможенные, через месяц, добралась до станции назначения.

     Там Таня начала свою трудовую деятельность секретарём на комбинате подсобных предприятий строительного треста. Через некоторое время она окончила курсы и стала работать нормировщиком.

     В 1944 г. вся семья вернулась в, освобождённый от фашистов, Новый Златополь. Село было пусто, трудно было представить, что до войны это был административный и культурный центр еврейского национального района, где жили, работали, радовались и печалились тысячи еврейских земледельцев. До войны здесь выходила районная газета на идиш «Дэр колвиртишер штерн» (Колхозная звезда), кроме десятилетки, дети земледельцев учились в зоотехникуме, в районный центр часто приезжали артисты и музыканты из Москвы, Киева и Одессы. После войны жизнь еврейских земледельческих колоний уже не восстановилась. В 2006 г. в Новом Златополе жили 2 еврейских семьи.

     Таню попросили поработать секретарем в сельсовете, и тут среди разных документов она обнаружила списки жертв фашистского Холокоста в Новом Златополе. В этом списке названы фамилии 726 евреев из всех сёл и хуторов района, зверски замученных и расстрелянных фашистскими нелюдями и их прислужниками.

     Все эти злодеяния фашистов зафиксированы в Акте, составленном 23 сентября 1943 г., комиссией по расследованию злодеяний немецко-фашистских войск в период 2-й Мировой войны на территории с. Новозлатополь Запорожской обл. Этот документ потряс Таню, сквозь слезы она видела фамилии многих знакомых людей, а в скупых, страшных строчках Акта – жуткую трагедию, разыгравшуюся в Новом Златополе.

     В 1945 г. демобилизовался отец, который всю войну работал во фронтовых госпиталях: тысячам солдат помогли его натруженные руки выжить. Он снова стал работать председателем сельсовета. А в 1946 г., слава Б-гу, живым вернулся, закончивший войну в Праге, бывший соученик Тани – Матвей Зогот, через два года они поженились и переехали в Днепропетровск. Здесь Таня окончила Энергостроительный техникум и начала работать в строительно-монтажном управлении инженером по труду и заработной плате, где проработала 34 года, до выхода на пенсию. Не сбылась её юношеская мечта – стать биологом.

     После выхода на пенсию Таня ведет большую работу в БФ «Хесед Менахем», её энергии могут позавидовать многие молодые люди. Свою любовь и знания мамэ лошн она бережно передаёт людям, и гордится тем, что способствует возрождению этого языка и еврейской культуры. По признанию руководителя хора ветеранов «Бейт Борух» Таня является не только активным участником хора, но и главным консультантом идишского репертуара. Но и это ещё не всё: Таня еженедельно ведет заседания Идиш-клуба, активно участвует в работе литературного клуба «Хагана», она успешно занимается переводческой работой. Ей принадлежит перевод с идиш воспоминаний дочери П. Маркиша о своём отце, а также перевод архивных материалов о еврейской общине Екатеринослава. Остаётся только восхищаться этой женщиной, которая, несмотря на свой золотой возраст, активно работает, принося людям радость и оптимизм. Как говорят у нас – до 120! Открою небольшую тайну – 1 августа Тане исполнилось 85 лет, и я беру на себя смелость, от имени всех интернетовцев, поздравить эту прекрасную женщину и от всего сердца пожелать ей еще много лет активной, творческой жизни, а главное – здоровья, здоровья и ещё раз здоровья!

     Таня навсегда сохранила в своём сердце память о невинно убиенных, фашистами, односельчан. И когда добровольная Запорожская организация «Тода» начала сбор средств на строительство Мемориала жертвам фашистских злодеяний в Новом Златополе, она также внесла свой скромный вклад в создание этого памятника. От неравнодушных людей, таких как Таня, было собрано на строительство Мемориала 80 тыс. гривен.

Карта

29 июня 2007 г. в Новозлатополе состоялось открытие Мемориала «Новозлатопольская трагедия»: приехало много людей из окрестных сёл, Запорожья, Днепропетровска и др. Мемориал открыл глава Запорожской областной администрации Е.А. Червоненко, который оказал большую помощь в создании этого памятника. Этот факт отметила второй секретарь посольства государства Израиль в Украине Юлия Гур, принимавшая участие в открытии Мемориала. В своём выступлении Е. Червоненко отметил, что до войны на этом месте процветал Новозлатопольский еврейский национальный район, где рядом работали и евреи и украинцы, которые хотели жить и работать на этой земле. Открытие этого Мемориала жертвам Холокоста – пример не только для Украины, но и для Европы, он всегда будет напоминанием той трагедии, которая произошла на этой земле, и предупреждением для будущих поколений – это никогда не должно повториться. На открытии Мемориала выступила и Татьяна Марковна Зогот: «По рассказам очевидцев эти нелюди зверски расстреливали стариков, мужчин, женщин, детей на глазах родителей, а маленьких детей бросали в яму – живыми. Сколько людей безвинно погибло здесь!» И не выдержав, Татьяна Марковна расплакалась.

Поминальную молитву Изкор прочитал раввин Запорожской области Нохум Эрентрой.

31-03-2009